ОМАР ХАЙЯМ

.

ОМАР ХАЙЯМ Гиясаддун   Абуль   Фатх ибн Ибрахим  Омар Хайям  Нишапури    родился  в  1048 году  в Нишапуре.      Биографы,  достаточно близкие к нему  по времени, говорят  в  основном  о его учености  и научных трактатах. Только Ибн Ал-Кифти пишет о стихах,  "жалящих как змея".        Творчество Хайяма  - это одно из удивительных явлений в истории культуры  народов Средней Азии и Ирана, и, пожалуй, всего человечества. Если  его  труды    принесли  огромную  пользу  в  развитии  наук,   то замечательные четверостишия  до сих пор покоряют читателей  своей  предельной емкостью,  лаконичностью, простотой изобразительных средств, гибким ритмом. О поэзии  Омара  Хайяма    исследователи  судят  по-разному.   Некоторые считают,  что поэтическое творчество  было для него просто забавой, которой он предавался в свободное от основных научных занятий время.  И  все  же  рубаи Хайяма,  не зная ни  временных,  ни  национальных  границ,    пережили  века  и династии, дошли до наших дней. Его творчество до сих пор  будоражит мысли, заставляет людей размышлять  и спорить о мире, о жизни, о счастье,  ограждает от религиозного дурмана, срывает маску  благочестия  со святош-ханжей.      Прежде всего необходимо подчеркнуть,  что Хайям  в   своих  строках  очень высоко ценит человека:            Цель творца и вершина творения  - мы.        Мудрость, разум, источник прозрения -  мы       Этот круг мироздания  перстню подобен. -        В  нем граненый алмаз, без сомнения,  мы        Не сближает ли это Хайяма   с деятелями  эпохи  Возрождения?  Великие гуманисты,  деятели Ренессанса считали, что "человек - мера всех вещей", он - "венец  вселенной",   и  боролись   за   возвращение   человеку   утраченного достоинства. Хайям страстно желал  переустройства мира и делал для этого все,  что  в его силах:  открывал законы природы,  устремлял взгляд  на  звезды,  вникал  в тайны мироздания и помогал людям  освобождаться  от  духовного  рабства.  Он видел,  что величайшее зло для человека - это  религиозное  заблуждение,    что все религии сковывают человеческий дух,  силу его разума. Хайям понимая,  что только освободившись  от этого, человек сможет жить свободно,  счастливо.            Творчество Хайяма - еще одно доказательство того, что в средние века,  в период инквизиции, всеобщего гнета темных религиозных сил,  духовное развитие человеческого общества  не останавливалось и не могло остановиться. Научное и литературное наследие Омара Хайяма служило и служит Человеку, являясь яркой страницей  в культуре народов мира.

РУБАИ  ОМАР ХАЙЯМ     «К чему кумирен дым,  светильники мечетей? К чему про ад и рай  все разговоры эти? Наставницей-судьбой  от века на доске Начертан ход земных  и неземных столетий.»       «Дух рабства  кроется в кумирне и в Каабе, Трезвон колоколов – язык смиренья рабий, И рабства черная печать  равно лежит На четках и кресте,  на церкви и михрабе.»     «Как надоели мне несносные ханжи! Вина подай, саки, и, кстати, заложи Тюрбан мой в кабаке и мой молельный коврик; Не только на словах я враг всей этой лжи.»     «Несовместимых мы всегда полны желаний: В одной руке бокал, другая – на коране. И так вот мы живем под сводом голубым Полубезбожники и полумусульмане.»     «Когда ты для меня  слепил из глины плоть, Ты знал, что мне страстей своих  не побороть; Не ты ль тому виной,  что жизнь моя греховна? Скажи,  за что же мне гореть в аду,  господь?»     «Пусть не томят тебя пути судьбы проклятой, Пусть не волнуют грудь победы и утраты. Когда покинешь мир – ведь будет все равно, Что делал, говорил, чем запятнал себя ты.»     Мою ты глину замесил, Господь,  а что же делать мне? Мою ты шерсть и ткань соткал, Господь,  а что же делать мне? Добро и зло, что в мире сем я совершал  и совершу, Ты на челе мне начертал, Господь,  а что же делать мне? Жизнь — суть земного бытия,  ты ею умно дорожи — Лишь так она пройдет,  как ты ее сумеешь провести!   Вином я магов опьянен,  считают все — да, я таков. Гулякой, идолопоклонником зовут — да, я таков. Пускай все думают об этом как хотят,  мне все равно: Я знаю сам, каков я  есть на самом деле, — я таков.     Мне не страшны ни смерть,  ни мрачный ад, Иному миру буду больше рад. Дана мне богом жизнь  на подержание, Верну, когда придет пора,  назад.   Вино  напитком вечности  играет, Испей того,  что радость  в мир являет, Хоть, как огонь,  вино нас обжигает, Но, как вода живая,  воскрешает!   Из костей твое тело  и жил состоит,  так и знай. За порог тебе  данной судьбы  ты не переступай. Кто бы ни был твой враг  — не сдавайся на милость врагу, Кто бы ни был твой друг — перед другом в долгу не бывай.   Когда я трезв, мне недоступны наслаждения, Когда я пьян,  мой разум слаб  от помутнения. Меж опьянением  и трезвостью души  есть состояние, Я раб его,  оно зовется жизнью,  без сомнения.   Любая частичка  в ладонях земли — Красавицы лик, что упрятан в пыли. Будь нежен ты с пылью,  в ней — солнечный локон, Что в жизни былой  обрамлял этот лик.     Пока путем скитаний не пройдешь — напрасно счастья ждешь, Пока слезы страданий не прольешь — напрасно счастья ждешь, А почему — любой влюбленный знает: Пока себя в себе ты бережешь  — напрасно счастья ждешь.   К знаньям всем сердцем  всю жизнь приникаю, Тайну за тайной  умом постигаю, Только за семьдесят два долгих года Понял одно:  ничего я не знаю.   Мы — веселья основа и вечной печали рудник, Мы — насилия корень  и сути возмездья сошник, Высоки и низки мы,  неразвиты и совершенны, Мы — и чаша Джамшида, и ржавого зеркала блик.      Бывает, что вперед выходит кто-то  и важно объявляет: «Это я». Его богатство  вслед выходит тоже  и гордо повторяет: «Это я». Ну что ж,  на лад пошли его делишки,  и только он решил сказать о том, Как из засады тут же смерть выходит  и громко заявляет: «Это я».       Чтоб стать жемчужиною,  капля меж створок годы проведет, А человек, чтоб стать свободным,  страданий груз перенесет. Коли богатства не осталось — оно вернется, дайте срок, А если чаша опустела — судьба в нее еще нальет.